Моя до полуночи - Страница 18

Меррипен набрал в руку еще гвоздей.

– Это была неплохая ловушка. Но я все равно не пойду.

Примитивный водопровод в Рамзи-Хаусе, плохое освещение и мутные зеркала, в которых мало что отражалось, делали приготовления к визиту в Стоуни-Кросс весьма затруднительными. После того как на кухне была с трудом согрета вода, ее пришлось носить вверх по лестнице, чтобы все могли искупаться. Все, разумеется, кроме Уин, которая лежала в своей комнате, чтобы сохранить силы.

Амелия сидела с непривычной для себя терпеливостью, пока Поппи укладывала ее волосы. Она зачесала их назад, потом заплела в толстые косы, которые прикрепила шпильками в тяжелый шиньон на затылке.

– Вот так, – с удовольствием вздохнула Поппи. – Прическа у тебя по крайней мере модная.

Как и остальные сестры, Амелия была одета в обычное платье из голубого шелка. Фасон был достаточно простым – не слишком пышная юбка и длинные, обтягивающие рукава.

Платье Поппи было того же фасона, но только красным. Она была необыкновенно хорошенькой и живой, с тонкими чертами лица и умненькими глазками. Если бы популярность светских девушек определялась по уму, а не по приданому, Поппи была бы провозглашена первой красавицей Лондона. Вместо этого она жила в глуши, в полуразвалившемся доме, ходила в старых платьях и таскала воду и уголь как простая служанка. И ни разу не пожаловалась.

– Очень скоро мы закажем себе новые платья, – сказала Амелия, чувствуя, как ее сердце сжимается от раскаяния. – Все наладится, Поппи. Я обещаю.

– Я надеюсь, – весело откликнулась Поппи. – Мне будет необходимо бальное платье, если уж придется для пользы семьи искать богатого покровителя.

– Ты же знаешь, что я сказала это в шутку. Тебе не надо искать денежного поклонника. Только такого, который будет добр к тебе.

Поппи усмехнулась:

– Будем надеяться, что доброта и богатство не взаимоисключающие вещи. Как ты думаешь?

– Конечно же, моя дорогая.

Когда все собрались в холле, Амелия почувствовала еще большее раскаяние, увидев Беатрикс в зеленом, до щиколоток, платье и накрахмаленном белом переднике, приличествующем для девочки двенадцати, а не пятнадцати лет.

Подойдя к Лео, она пробормотала:

– Больше никаких азартных игр, Лео. Деньги, которые ты проиграл в клубе Дженнера, можно было бы потратить с большей пользой, например, на приличные платья для твоих младших сестер.

– У тебя более чем достаточно денег, чтобы отвезти их к портнихе, – холодно заметил Лео. – Не делай из меня негодяя, ведь заботиться об их нарядах – это твоя обязанность.

Амелия стиснула зубы. Хотя она и обожала Лео, никто не мог так сильно и быстро разозлить ее, как он. Хорошо бы ударить его по голове чем-нибудь тяжелым, чтобы образумить!

– Та скорость, с который ты перерыл наши семейные чемоданы, навела меня на мысль, что мне уже не с чем отправляться за модными покупками.

Сестры смотрели на них широко открытыми глазами, потому что разговор перешел в громкую ссору.

– Если тебе нравится нищенская жизнь, – кричал Лео, – это твое дело! Но я буду жить по-другому! Ты не можешь радоваться сегодняшнему дню, потому что всегда думаешь о завтрашнем. Но для некоторых людей завтра так и не наступает.

– Кто-то должен думать о завтрашнем дне! – взорвалась Амелия. – Ты эгоист и мот!

– А ты властная мегера!

Уин встала между ними, положив руку Амелии на плечо.

– Замолчите, вы оба. Зачем сердить друг друга как раз перед званым ужином? – Она улыбнулась Амелии так, что любой мог бы растаять. – Не хмурься, дорогая. Вдруг твое лицо так и останется таким?

– Если я буду долго смотреть на Лео, так и произойдет.

Лео фыркнул:

– Я удобный козел отпущения, да? Если бы ты была честнее сама с собой, Амелия…

– Меррипен! – позвала Уин. – Карета готова?

Меррипен появился в дверях. Он выглядел угрюмым и растрепанным. Было решено, что он довезет их до дома лорда Уэстклиффа, а позже за ними вернется.

– Готова. – Когда он глянул на бледную красоту Уин, выражение его лица стало еще мрачнее.

Амелия разгадала этот взгляд Меррипена. Он отказался присутствовать на вечере, потому что не хотел находиться в обществе Уин в официальной обстановке. Он пытался соблюдать дистанцию между собой и Уин, но ему не удавалось скрыть волнения.

Амелию беспокоило, что Меррипен, который никогда не проявлял открыто своих чувств, возможно, испытывает тайную и сильную любовь к ее сестре. Но Уин во всех отношениях была слишком хрупкой, слишком утонченной, слишком противоположностью Меррипена, и он это понимал.

В растрепанных чувствах после ссоры с Лео Амелия села в карету вслед за сестрами.

В дороге все молчали. Никто из них раньше не видел таких богатых и хорошо ухоженных земель. Казалось, что каждый куст, каждое дерево были предметом особой заботы. Дом лежал среди лесов и садов, словно задремавший гигант. По четырем углам возвышались башни, обозначавшие границы первоначально построенной крепости, но дальнейшие пристройки только придали дому приятную для глаз асимметрию. Светло-желтые стены со временем немного поблекли, что придавало дому особую элегантность.

Возле дома, по краям роскошного двора, располагались конюшни и флигели для прислуги. В отличие от типичных построек такого назначения они были отделены широкими каменными арками. Стоуни-Кросс был местом, достойным королей. И насколько Амелии была известна родословная лорда Уэстклиффа, его происхождение было даже более знатным, чем у королевы.

Когда карета остановилась у входа в особняк, Амелии захотелось, чтобы вечер уже закончился. В этой роскошной обстановке все их недостатки будут особенно заметны. Они будут выглядеть здесь как кучка бродяг. Амелия оглядела свой выводок. Уин надела обычную маску неприступной безмятежности, Лео выглядел скучающим – очевидно, научился этому выражению у недавних знакомых в игорном клубе. Младшие девочки были возбуждены. Они по крайней мере хорошо проведут время, подумала Амелия, и Бог свидетель, они это заслужили.